Вдова Астафьева возвращается в свет - эта новость быстро облетела все светские гостиные, и столь же быстро и стихла, ведь не было ничего необычного в том, что ещё довольно не старая женщина после года траура по почившему супругу перестанет скрываться в уединении. Этот год Дарья Исмаиловна, к слову, провела весьма продуктивно. Пока все знакомые сочувствовали её горю и с уважением смотрели на тот факт, что княгиня носит, как и положено, траур по мужу, сама Дара собрала вокруг себя верных соратниц и начала давний план превращать в реальность. “Асмодей” жил и развивался, постоянно наполняясь новыми девушками и женщинами, артефактами и старинными книгами о магии.
Они были осторожны и аккуратны, пока ещё даже слухов не появилось о том, что в катакомбах на Лазаревском кладбище что-то происходит. Тем не менее, будучи женщиной весьма разумной и дальновидной, княгиня Астафьева считала, что нужно заранее себя обезопасить. А для этого нужно иметь полезные знакомства в Министерстве магических дел и, в том числе, департаменте сыска и дознания, который и будет заниматься их делом, если вдруг до него дойдут какие слухи. И вот, едва Дарья вернулась в свет, как она узнала, что у обер-провентора появился новый заместитель. Какой-то не самый богатый дворянин из польского рода, правда, давно уже перебравшийся в центральную империю и совсем обрусевший. Поговаривали, что карьеру он начинал с самых низов и поста своего добился честным усердием. Это несколько могло усложнить замысел княгини. Честные служащие явление весьма редкое, а оттого зловредное и противное - по мнению, конечно, исключительно Дарьи Исмаиловны. С другой стороны, не делай выводов пока сам ни в чем не убедишься. Так что, получив приглашение от князя и княгини Куракиных и узнав, что на их вечернем приеме будет, в том числе, и тот самый заместитель обер-провентора, Астафьева тут же решила, что пора лично убедиться во всем том, что говорят в гостиных про этого Якова Павловича Горецкого. Правда, во время самого приема будет не столь легко все узнать под светской маской, которую каждый из гостей нацепит на свое лицо. Так в голове княгини появился план свести знакомство с мужчиной ещё до назначенного времени.
Покинув свой особняк, княгиня велела кучеру ехать к Куракиным, но мимо дома Горецких. Верный слуга знал уже о том, что должно было случиться прямо перед этим особняком. Его главной задачей было сделать так, что происшествие с каретой выглядело естественно, но при этом княгиня не должна была никак пострадать. Доехать до приема она все же рассчитывала, причем в определенной компании.
И вот на улице прямо перед домом Горецких внезапно раздался треск, дикое ржание лошадей, басистый окрик кучера, и испуганное восклицание женщины. Испуг и удивление на лице княгини Астафьевой, когда ей помогли спуститься с покосившийся набок кареты, были самыми искренними.
- Mon dieu! - пречитала Дарья Исмаиловна по-французски, сначала осматривая свой экипаж, а затем улицу, на которой они остановились. Вскоре из дома напротив показались любопытные слуги.
- Кто здесь живет? - перейдя на русский, обратилась к любопытствующим княгиня и получила ответ, который ей и так был известен - “Барин наш, Яков Павлович Горецкий, госпожа”
- Дома барин ваш?
- Пока ещё…
- Так что же вы тут стоите? Передайте ему, что случилось. И скажите, что княгиня Астафьева очень надеется, что он не оставит её без помощи.
Слуга, не ожидавший, видимо, такого напора, помчался выполнять указание, пока Дарья Исмаиловна вернулась к осмотру своей поломанной кареты.