Александр вспоминает письмо Маши. Сестра писала ему не столь давно, в выражениях вежливых и дружелюбных испрашивая разрешения забрать до сих пор мирно остававшуюся в России половину щедрого приданого. Будь то просьба личная, простая к нему, как к брату, он бы ни за что не отказал ей. Но последние десять лет никакая просьба не была больше для него личной, исходи она от министра или от генерала, или даже от сестры. И Александр I, Император и самодержец Всероссийский, отказал. В выражениях вежливых и дружелюбных, как и всегда.
    Теперь же, когда встреча с сестрой, прибывшей в Петербург из Веймара, на самом носу, ему сложно отделаться от непростого предчувствия. Впрочем, все его предчувствия в эту зиму непросты и не сулят ничего хорошего, с одной стороны, и преисполнены царственного — и божественного — умысла с другой. Однако же, в чем бы ни заключался замысел Божий, Александр уверен: он не в том, чтоб ему спонсировать Францию через сестру.
    Скандалов, впрочем, Александр не желает. Не то чтоб Маша, образец высоких моральных качеств, способна на скандал, но во всяком случае лучше перебдеть, чем недобдеть. Потому Александр особенно рад, что на ужине будет Катя, с которой он особенно дружен и оттого ожидает от нее моральной поддержки, случись неприятному диалогу все-таки завязаться и зайти достаточно далеко. Как и всегда, он не дает об этом знать открыто, но полагает, что сестра догадается и сама.
    Семейный ужин — дело такое, в него без хорошо продуманной стратегии бросаться не стоит: здесь и союзники нужны, и хорошие знания о диспозиции всех заинтересованных лиц.
    Освободившись от дел, которыми, впрочем, занимался лишь автоматически, обуреваемый раздумьями и предчувствиями, и прочими душевными метаниями, Александр покидает Угловой кабинет, и следом за ним важно вышагивают два кота, за которыми он следит краем глаза. Видать, тоже идут встречать императорских сестер. В отличие от царственной бабушки, Александр против котов не возражает, однако же просил сегодня слуг проследить за тем, чтобы ненасытные до ласки животные не донимали его сестер за ужином. Давеча ему самому пришлось позорно сдаться на котячью волю, когда один из этих комнатных лейб-гвардейцев изволил избрать местом отдохновения его колени и был настырнее Наполеона в Тильзите.
    Для ужина было решено накрыть стол в Большой столовой, выходящей окнами на зимний пейзаж во дворике. Пышность чужда характеру самого Александра, но ради семейного ужина после разлуки он готов чуть поступиться собственными привычками, и дворецкому еще с утра было велено подготовить все по высшему разряду — праздник, все же. Маленький, семейный, и ежели кто сомневался в том, что Александр скучал по самой старшей из своих сестер, после этих распоряжений наверняка перестал.
    Навстречу Александру быстрым шагом приближается слуга, чтобы доложить, что прибыли, но он и сам знает и лишь мягко улыбается в ответ, легким кивком отпуская лакея. Заложив руки за спину, по-военному четким шагом, все так же сопровождаемый двумя котами, будто почетным караулом, он входит в аванзал, и на этот раз не сходящая с его лица улыбка вполне искренна. Пускай письмо сестры и ее нынешний визит наверняка напрямую связаны, на пару мгновений даже он может позволить себе побыть просто братом.
     — Как же я рад тебя видеть, Маша! — по-простому, совсем не царственно, вместо приветствия говорит он голосом не монарха, но мальчишки. — Семейный ужин в обществе всех моих сестер, не иначе, фортуна улыбается мне сегодня.
    И пара мгновений проходит. Он все еще Император и по-военному четко останавливается на месте, будто гвардеец на посту. Только коты беспечно бегут вперед, ластиться к ногам великих княгинь.

Отредактировано Александр I (23 Май 2017 17:23)