» ИМЯ
Павел Андреевич Бестужев-Рюмин

» ВОЗРАСТ
45 лет
01.02.1767

» РОД ДЕЯТЕЛЬНОСТИ / ПОЛОЖЕНИЕ В ОБЩЕСТВЕ
Генерал-лейтенант, министр магических дел, член государственного совета
Граф

» МАГИЯ
Маг-академик
У Павла Андреевича официально имеются общее разрешение и особые разрешения на стихийную магию, контактную магию, боевую магию и магию зеркал. Занимая должность министра магических дел Павел Андреевич без проблем может получить разрешения и на оставшиеся виды магии, в частности на магию времени и некромантию (если это будет в интересах государства).
Первоклассный стихийный и боевой маг. Имеет опыт применения магии в битвах. Является создателем техники синклазного разрушения: маг выбрасывает мощный заряд энергии в почву, после чего от центра выброса образовывается паутина из глубоких борозд, разрушающая вражескую фортификацию и разбивающая строй кавалерии и пехоты. Результат синклазного разрушения такой же, как от поэтапных взрывов, почва становится малопригодной для наступления. Техника получила неофициальное название - «бестужевская метода». Последний раз техника была использована самим Бестужевым в битве под Аустерлицем, во время отступления левого крыла.
Уже в зрелом возрасте Павел Андреевич занялся повторным изучением контактной магии и магии зеркал. Достиг хороших результатов.

» ПРИНАДЛЕЖНОСТЬ К ОРГАНИЗАЦИЯМ
Один из основателей и действующий член клуба десяти зеркал.
Ни в каких нигилистических организациях не состоит.

» ПОЛИТИЧЕСКИЙ НАСТРОЙ
Павла Андреевича вдохновляет благоволение Императора к магии, но иной раз министр ловит себя на мысли, что Александр I слишком медлителен в деле принятия решений, что ставит его реформаторскую деятельность в патовое положение. Иное дело, что пока Император не принимает в свои руки ответственность за магическое сообщество - его политический курс не является проблемой для самих магов и, в частности, Павла Андреевича.

» ВЕРОИСПОВЕДАНИЕ
Православный. Посещает церковь с необходимой регулярностью. Как маг не имеет ни малейшего желания вступать в конфронтацию с Синодом, относится к духовенству с уважением.

» ВНЕШНОСТЬ
Имя знаменитости: Василий Ливанов
Статный мужчина с ровной выправкой, для своих лет с фигурой всё ещё молодецкой, сухопарой. Вниз от макушки и по лицу тёмно-русый, с кудрявым гладким волосом. От висков под скулами идут тонкие линии бакенбардов-фавори. Форма лица непримечательная, весь акцент уходит на длинный ровный нос с широкими крылатыми ноздрями и на полузакрытые светлые глаза, ярко прорисованные теневыми контурами век. Взгляд обычно холоден, будто равнодушен к происходящему, картину безразличия дополняют неулыбчивые бледные губы. Образ графа кардинально меняется когда тот в ярости - глаза широко распахнуты, на выкате, ноздри раздуваются как два парусника, на щеках проявляется особая бледность. В моменты радости Павел Андреевич может улыбаться только жене, реже - дочкам.
В повседневной жизни (статской службе в министерстве) Павел Андреевич носит двубортные (реже однобортные) сюртуки из тёмно-зелёного сукна со скошенным воротником, обшлагами, выпушкой и шёлковой подкладкой красного цвета без вышивки. На плечах золотые эполеты без аксельбантов с вензелем в виде буквы M и с императорской короной выше над ней. Сюртук подпирает ремнём. Под сюртук носит тёмно-зелёные панталоны и короткие сапоги с прибивными шпорами. На груди серебряная звезда ордена Андрея Первозванного, рядом со звездой - пурпурный крест с зеленой окантовкой - орден Петра Покровителя, и малый крест ордена Святого Георгия.
На службе носит тёмно-зелёный мундир со скошенным воротником и обшлагами, белые замшевые лосиные и ботфорты с пристегнутыми шпорами. На плечах золотые эполеты с полем из золотой рогожки без аксельбантов с вензелем в виде буквы M и с императорской короной выше над ней. Головной убор - двууголка с чёрными петушиными перьями. Вокруг торса сетчатый плетеный шарф с кистями, темляк на шпаге из серебряных нитей. Через правое плечо идёт голубая лента на конце которой крест, слева на груди серебряная звезда - орден Андрея Первозванного, рядом со звездой - пурпурный крест с зеленой окантовкой - орден Петра Покровителя, и малый крест ордена Святого Георгия.
На больших смотрах и в торжественные дни Павел Андреевич надевает мундир с золотым шитьем в виде дубовых листьев на воротнике и обшлагах, а на придворные балы - бальные панталоны.
У Павла Андреевича были многочисленные ранения за всё время службы, но шрам на теле имеется только один - полученный в осаде по Хотином в 1788 году. Расположен слева на груди. Как говорит сам Павел Андреевич - ещё пол вершка и была бы репка. Рану залечить сам не смог, так как был в бессознательном состоянии несколько дней. После того, как рана затянулась сама - лечебную магию решил не применять.
Помимо статности и холодного взгляда Павел Андреевич обладает ещё одной особенностью, которая бросается во внимание только когда тот начинает говорить - у графа посаженный скрипучий голос, который не привыкшему слуху будет казаться трещанием старых дверей. Голосовые связки были посажены за многолетнюю службу и курение трубки. 

» ХАРАКТЕР
Образ Павла Андреевича - собирательный, соединённый с эмоциональными переживаниями стольких событий всей жизни, что в одно мгновение содержательность этого человека может вызвать восхищение, а в иной раз - презренную, низкую оценку его мыслям и действиям. Так уж в мире повелось, что человек большой судьбы непременно обладает характером яростным, горячим и крайне живым - такому дать в руки шпагу и ветер будет свистеть погромче канонады. В бытность свою юношей Павел поддавался романтике, идеализировал образы и цели в жизни, чётко размечал свою жизнь на периоды, обязательно видя рядом близкого друга Митю Хмелёва и свою первую влюблённость Елену Алексеевну. С таким настроем уходил служить, подогревая свои мечты ещё и тайной магического дара, который он привёз с собой из Ангальта. Но вереница событий, наступившая с действиями мятежа Хмелёва положила начало необратимым изменениям в характере молодого графа. Идеализация, максимализм и романтизм совершили ретираду, уступив место чрезмерной практичности, равнодушию и «гордости мысли». Павел Андреевич научился подавлять порывы к глупостям, размышлениям над праздностью. Повлияла и военная служба, где графа обучили быть если не цабакой, то явно не мягкотелым любителем поэтики.
Нынешний Павел Андреевич - повидавший виды обладатель сильной воли. Он гордый, умный, ищущий большого интеллектуального содержания в жизни человек. В людях ценит достаток амбиций и результативность, не терпит вертопрахов и бонвиванов. Считает, что ради достижения целей необходимо совершать прыжки выше головы, впадать в лихачество и проявлять незаурядность мысли. Очень требователен к своему окружению, с леностью детей борется не радикальными, но строгими методами. Впрочем, до солдатской дисциплины не опускается. Наличие дара к магии у детей не считает преимуществом - тут как уже распорядится сама природа, поэтому своего среднего сына Андрея на фоне других не выделяет. Вторая супруга Мария Александровна мыслит с ним сходно, по крайней мере не перечит и даже не подаёт виду. За это и не только это Павел Андреевич жену любит и уважает, иной раз мыслит о том, что она пошла бы за ним на крайний север, даже не из чувства долга.
Место своей статской службы называет не иначе как «клоповником», где каждый второй пульку гоняет, да на сносе сидит. После Его Высокопревосходительства Плещеева Григория Фёдоровича нашёл министерство таким, что требует изменений в порядках. Так сказать, плюнуть и размазать. Несмотря на большую неохоту, Павел Андреевич был вынужден взять на себя руководство министерством и его ведомствами, внушая подчинённым любовь к труду и дисциплине.
Есть у Павла Андреевича одно неприятное свойство - он может долгое время сохранять спокойствие, оставаться холодным как мрамор, но если вылезает какая-нибудь пакость особо въедливая - взрывается целым фонтаном эмоций. Кричит, ругается, очень обильно сквернословит, может даже ткнуть пальцем в голову или в плечо провинившегося враля. В таких случаях можно официально считать, что Павел Андреевич поставил точку на этом человеке и в дальнейшем его общества будут избегать. Конечно, повод для такого одиозного события должен быть внушительным, серьёзным и с последствиями. Отсюда и принципы руководства Павла Андреевича - подобная философия графа служит хорошим превентивным методом против служебных проступков и преступлений.
В обществе Павел Андреевич обходителен, вежлив, но немногословен. Крайне негативно относится к просьбам показать какой-то магический фокус на официальных приёмах и балах, после такого считает себя до глубины души оскорблённым и сразу представляется себе в образе ярмарочного дурака. В обществе мужчин предпочитает обсуждать политику, модные течения в философии, мировоззрении. В клубе десяти зеркал много колдует, не противится чему-то новому, хотя и считает себя консерватором. Такая вот противоречивость в собственном автопортрете.
Если подвести черту, то Павел Андреевич и не добрый, и не злой. Что-то среднее, серое - кому надо назовёт его мужланом и солдафоном, а кто-то другой найдёт его человеком очень занимательным и даже где-то великим. Сам граф и не стремится заполучить всеобщую любовь, считает что уважение стремительнее приведёт его к нужному результату. А уж этого самого уважения можно добиваться не только доброжелательностью.

» БИОГРАФИЯ
Место рождения: имение в селе Образцово, Богородский уезд, Московская губерния.
Нынешнее место жительства: дом на набережной Невы, Санкт-Петербург.
Родственники:
Алексей Петрович Бестужев-Рюмин - дед (ум. 1766). Русский государственный деятель и дипломат, канцлер Российской империи при Елизавете Петровне.
Анна Ивановна Беттихер - бабка (ум. 1761). Дочь российского дипломатического представителя в Гамбурге, гофмейстерина.
Андрей Алексеевич Бестужев-Рюмин - отец (ум. 1768). Генерал-поручик, действительный тайный советник.
Анна Петровна Долгорукая - мать (ум. 1789). Дочь генерал-майора Петра Сергеевича. После смерти первого мужа вышла замуж за прусского офицера Христиана Людвига Витгенштейна.
Пётр Христианович Витгенштейн - сводный брат, 43 года. Генерал-лейтенант, командир первого пехотного корпуса.
Лев, Станислав, Александр, Георгий, Алексей, Николай, Эмилия - племянники и племянница, дети Петра.
Михаил Никитич Волконский - дядя (ум. 1788). Генерал-аншеф, главнокомандующий в Москве.
Алексей Никитич Волконский - дядя (ум. 1781). Генерал-майор, крупный землевладелец.
Елена Алексеевна Бестужева-Рюмина (урожд. Генриетта Фредерика Ангальт-Дессауская) - первая супруга (ум. 1794). Дочь Леопольда III Фридриха Франца Ангальт-Дессауского, герцога Ангальт-Дессау. Мать Алексея, Андрея и Софьи Бестужевых-Рюминых.
Алексей Павлович Бестужев-Рюмин - старший сын, 22 года. Выпускник университета магических искусств, боевой маг. Штабс-капитан.
Андрей Павлович Бестужев-Рюмин - средний сын, 20 лет. Поручик Павлоградского гусарского полка.
Софья Павловна Бестужева-Рюмина - старшая дочь, 17 лет. Воспитанница Крестовского института благородных девиц, маг.
Мария Александровна Бестужева-Рюмина (урожд. Белозерская) - вторая супруга, 34 года. Графиня, маг, алхимик. Мать Фёдора и Анны.
Фёдор Павлович Бестужев-Рюмин - младший сын, 13 лет. Гимназист, маг.
Анна Павловна Бестужева-Рюмина - младшая дочь, 10 лет. Воспитанница Смольного института благородных девиц.

В обществе шутка такая ходила - «А знаете почему Бестужев? Нет? Потому что бесстыжий», и не понятно о ком говорят - о дьявольском картёжнике опальном канцлере Алексее Бестужеве или о его сыне шибаре Андрее Бестужеве. А затем некоторые позволяли себе процитировать слова цесаревича - «Что мне с этим дураком делать: ни по-русски, ни по-французски не умеет, да хоть бы и умел, так о чём с ним говорить станешь?», и становится всем ясно, что о молодом фате, сыне Алексея. Дурак-дураком, а граф Андрей всё же сумел добиться некоторых успехов (не без основательного вмешательства отца) - между пьянством и праздностью сначала женился на племяннице Разумовского, а после её безвременной кончины - на княжне Анне Долгорукой. Но размах его эпикурейской философии не был по вкусу юной Анне, которая не обладала тягой ни к буйству, ни к методичной регрессии собственной репутации. Долгое время супруги жили рознь. С каждым годом всё сильнее заострялся вопрос о наследниках, особенно волновавший Алексея Петровича, так удачно сколотившего состояние и теперь боявшегося пустить всё по ветру. Уговорить княжну Анну было не проще чем убедить сераскира Вели-пашу подписать мирный договор - она долго сопротивлялась, брыкалась, но клюнула на обещание своего свекра после рождения наследника дать ей развод и отписать имение в Образцово. Анна Петровна вернулась к Андрею, спустя год понесла, но так и не дождавшись рождения внука умер Алексей Петрович, забрав с собой в могилу все обещания княжне. По старому завещанию часть земли и имущества были переданы Андрею, остальное - племянникам Волконским. Одураченная, не сильно обременённая мыслительными процессами Анна Петровна оставила новорождённого сына Павла ленивому мужу и уехала в Санкт-Петербург. Вскоре заботу о младенце взяли на себя те самые племянники Алексея Петровича - Михаил и Алексей Волконские. Отдав сына родственниками, вслед Андрей отдал Богу душу.
Юный наследник канцлеровского скарба нежился в опеке своих высокопоставленных родственников до шести лет. Михаил Никитич дал племяннику начальное образование - научил молочного графа читать, писать, считать не по пальцам, а в уме. В свои небольшие годки Павел уже мог изъясняться на немецком, но к французскому языку проявил стойкость и нежелание поддаваться. «Всё смешалось в доме Облонских» в 1773 году, когда у Павла начало проявляться «огневское проклятие», магия. К тому времени серьёзно насевшая на вопрос магов государыня Екатерина не жаловала дворянство, сознательно и бессознательно принимавших свои новооткрытые возможности. Потерявшие уже Каменный остров в Санкт-Петербурге, братья Волконские решают отправить племянника подальше заграницу, пока тот не подрастёт и не научится управлять своими силами, а главное - их скрывать. Умело убрав себе в рукава оставшиеся земли покойного канцлера, они назначили племяннику содержание и выслали в княжество Ангальт-Дессау, к своему старому приятелю князю Леопольду III. У князя на то время уже был выводов своих детей, но ни один из них не был «отмечен дланью», как выразился князь. Разительное различие - для кого-то проклятие, а для кого-то длань. Для Павла были выписаны гувернёр и мюнхенский маг, снискавший славу у себя в Баварии. Готфрид Бремер был магом незаурядным, но имеющим один существенный недостаток - его знания не имели никакого порядка и в большинстве своём не были пригодны для возраста юного графа. В один день он мог учить Павла простым чарам, что у мальчика получалось, а уже в следующий раз - часами заставлять ученика жечь руки о пламя, в попытках подчинить стихию. Временами Бремер переходил на старопрусский язык с таким острым фальцетом, что Павел жалел о своих способностях. Подверженный детскому максимализму, Павел поклялся, что магом не будет и дядя его не заставит. Подобное головоломное обучение продолжалось полтора года, пока князь не рассчитал Бремера и не отправил обратно в Баварию. Такое решение далось ему легко, после того как Готфрид заявил, что мальчик необучаем. Рассудив, что дело в учителе, а не в ученике - князь принял единоверное решение. Тогда же Павел и признался сам себе в любви к Леопольду, который отныне юному графу очень нравился. Вместо Бремера в княжество прибыл на этот раз русский маг, по распоряжению Михаила Никитича. Этим магом оказался Алексей Княжнин, академик-старопорядчик, годами ранее лишившийся дворянства и имущества из-за своего дара. Вместе с новым учителем в Ангальт-Дессау прибыл и его племянник Дмитрий Хмелёв, за пару месяцев до этого уже успевший отличиться магическими способностями на родине. В неодинокой компании с новым другом Митей понемногу Павлу начала нравится скучнейшая наука магии. В силу возраста Павел видел Княжнина только с одной стороны - учительской. Как наставник он был обходителен, понятлив и вежлив. К графу обращался только по имени-отчеству, что со временем Павла перестало смущать. В Княжнине неприятной Бестужев находил только его наружность - широкий надутые губы делали учителя похожим на жабу, а напудренный серый парик добавлял нелепости и неуместной карикатурности. Фигурой Алексей Михайлович был грузной, ростом невысоким, к тринадцати годам Павел и Митя его уже переросли. Что же до двух учеников, то отношения между ними строились на духе соперничества, причём юный граф практически всегда отставал от своего талантливого друга. Своими успехами Хмелёв показательно хвастался, пытаясь подначивать и дразнить Бестужева. Павел закрепил за ним прозвище «павлин» за эту необычайную любовь к браваде. Когда же Павел хотел подразнить Митю, то просто переходил на немецкий или польский, которые Хмелёв так и не сумел выучить, зная только парочку общих фраз и особенно хорошо слово «kurwa». К пятнадцати годам оба юноши раскрылись и возмужали, особенно хорош был Митя - рослый, широкоплечий, с красивым лицом и медными курчавыми волосами, от которых млели ангальтские барышни. На его фоне Павел терялся, хотя в компании Митя всегда старался выставить друга вперёд. Подобное приободрение было недолгим, до первой серьёзной влюбленности. 14-летняя Генриетта, дочь Леопольда, расцвела на глазах у юношей - она была похожа на сошедшую с финифтевых миниатюр принцессу, с такими же пухлыми губками, широко распахнутыми голубыми глазками и до невозможности миниатюрной фигурой. Стоило этой новоиспечённой инженю бросить свой наивный взгляд в сторону Павла и Мити, как оба балбеса безоговорочно и бесповоротно влюбились. Решать кому достанется княжна решили радикальным методом - едва ли не дуэлью. Но постреляться так и не удалось, Павла и Митю поставил на место Алексей Михайлович. Его осадная речь была правдивой, оттого и горькой - Княжнин привёл вполне логические аргументы, что если Леопольд и отдаст свою дочь, то только титулованному дворянину, и так уж совпало, что им был Павел, а не Митя. Огорчённый Хмелёв ещё долго отказывался от общения с другом, хотя и понимал как это глупо - строить целые драмы, пока сама княжна ни слухом, ни духом. Всё закончилось само собой - страсти поутихли и Митя успокоился. К тому времени в княжество приехал Михаил Никитич, дядя Павла. Ушедший в отставку Московский главнокомандующий сильно изменился с последней встречи - обрюзг, подурнел, хотя характером остался прежний. Дядя держался с племянником на равных, посвятив того в свои планы завершить магическое обучение и отправить Павла получать настоящее образование в Майнцский университет, но прежде Михаилу Никитичу следовало знать пришлась ли по душе юному графу княжна и не хотел ли он на ней жениться. Это был страшный выбор - окончательно рассориться с другом или пойти на поводу своих желаний, в кой-то раз он мог действительно утереть нос Хмелёву. Дав согласие на обручение, Павел тут же умчался в Майнц. Письма от Мити застали его уже там - сначала он был разгневан «всемирной гнусностью, обрушившейся на его плечи, а поводырём которой был сам диавол, прикидывающийся его другом», затем поостыл, называя Павла более ласково знакомым словом «kurwa» (тут-то граф и понял, что друг не знает что это слово значит), затем и вовсе повеселел (о причинах такой перемены Бестужев узнал значительно позже). От Генриетты Павел получил пару холодных писем, едва ли не в три раза меньших за увражи Хмелёва. 
Без столь привычной магии в образовательном быту Павел быстро заскучал. Сам Майнц графа не впечатлил - стрельчатые соборы и фахверковые дома были и в Ангальте, а отсутствие в светских беседах русского языка заставляло Павла страдать. Учёба была неинтересной, Бестужева душила мысль о том, что он теряет время. Борьба с собственными ощущениями шла не меньше двух лет, пока Павел окончательно не решился бросить университет и вернуться в Россию, которую практически не помнил. Прежде писать Михаилу Никитичу Павел не стал, рассудив что тот может препятствовать желаниям племянника в угоду не только воспитательных целей, но и с корыстолюбия, которое было до поры до времени удовлетворено наследством Павла. Представиться перед Волконским Бестужев решил уже женатым человеком - по дороге в Россию Павел заехал в Ангальт-Дессау, где сумел уговорить князя Леопольда вступить с ним в сговор и поскорее организовать венчание между графом и княжной. Сама Генриетта новость о скоропалительной свадьбе восприняла стойко, хотя и без необходимой такому событию радости. Значительно позднее Павел узнал, что её сердце было разбито и если бы не этот факт, замуж за него она бы не пошла. Тем не менее, в июле 1785 года княжна Генриетта приняла православие и взяла себе имя Елена Алексеевна. В том же месяце в Кронштадте граф и княжна обвенчались. Михаил Никитич на свадьбе отсутствовал, хотя Павел рассудил и всё же выслал заранее письмо с приглашением. Встреча с Волконским состоялась только спустя две недели в Каменном Носу, куда бывший главнокомандующий удалился годом ранее. Михаил Никитич встретил племянника холодно, очень обиженно. После всенощного разговора Михаил Никитич согласился с доводами Павла о том, что пришла пора вступить графу в полные права его наследства и жить без напутствий на каждом шагу. Браком он подтверждал свою зрелость и был готов отказаться от магии, если это потребуется для безопасности его самого и Елены Алексеевны. Стало быть на том сошлись, но нет - Михаил Никитич угрозами и доводами заставил Павла поклясться, что не пройдёт и года, как тот поступит на военную службу. С высоты опытности Волконского Павлу поглядеть не удалось, хотя тот приблизительно и понимал к чему клонит дядя. Условия были приняты и к весне 1786 года Павел был произведён в поручики Преображенского пехотного полка. 
Прибыв к месту службы Павел Андреевич был немало удивлён стечением обстоятельств при которых его угораздило снова встретиться с Хмелёвым, назначенным в чин поручика годом ранее. К тому времени Дмитрий уже успел снискать себе славу горячей головы - статный и красивый, склонный к кутежам и смелым, рискованным похождениям Хмелёв был назначен адъютантом при генерал-майоре, командире Преображенского полка Татищеве Николае Алексеевиче. За время их разлуки Хмелёв успел немногим измениться, а свои старые обиды на Павла позабыть. Митя был рад встрече, что высказывал с особым упорством. При попытках Павла заговорить об их старых ангальтских делах, Митя всё время шикал и говорил, что не положено. Как-то раз проговорился, что время от времени пробует «фокусничать», но лучше бы этого не делать - заклеймят и не моргнут. На новости о свадьбе Павла и Елены Хмелёв отреагировал странно, пространственно покивав головой, и в глубокой задумчивости даже забыл поздравить друга. Бестужев списал такое поведение на попытку не углублять старый забытый конфликт. К тому же, как думал Павел, времени прошло достаточно, чтобы занять свою голову другими девицами.
Служба шла впрок. За год Павел Андреевич был назначен капитаном, в то время как Хмелёв за свою интрижку с возлюбленной Татищева был отчислен от должности адъютанта, хотя и сумел подняться до капитана-поручика. Свои увольнения два друга проводили в Санкт-Петербурге, в доме у Бестужева. Михаилом Никитичем Павлу было отдано имение на набережной Невы. Там же устроилась Елена Алексеевна. При первой встрече с Дмитрием Хмелёвым Елена повела себя чрезмерно грубо - держалась с ним холодно, рано удалилась к себе. Павел, не будь дураком, начал понимать в чём дело и без лишних слов, но знать наверняка не хотел. Тем более не так давно Елена Алексеевна пережила неудачную беременность и страдала от приступов ипохондрии. Чтобы лишний раз не нервировать супругу Бестужев определил Митю в одну из петербургских гостиниц. Несколько раз Павел и Митя выезжали в Комяги, где пытались вспомнить старые уроки Княжнина. С удивлением Павел обнаружил насколько продвинут оказался Дмитрий с последней их встречи, что навело на мысль о лукавстве со стороны друга. Тот практиковался, будь он неладен, но признавать не хотел. В те же погожие дни между ними произошли интересные диалоги, в будущем положившие начало мятежу.

Хмелёв поднимал эту тему ещё не один раз и не колебался в своих горячих убеждениях. На попытки Павла предостеречь Митю и не страдать откровенным нигилизмом, Хмелёв отвечал, чтобы тот адресовал свои слова не ему, а государыне. Несколько раз Павел Андреевич даже поссорился с Митей, но тот не унимался. Со временем Хмелёв без стеснения даже колдовал на месте расквартирования Преображенского полка. По месту службы поползли слухи, но сказочным образом не выходили дальше сослуживцев Хмелёва, которые как зачарованные наблюдали за удивительными фокусами Мити. В тот период Павел Андреевич сильно отдалился от друга. В 1788 году Бестужев участвовал в осаде Хотина, где получил серьёзное ранение, выжив лишь чудом. За это получил малый крест ордена Святого Георгия. В год смерти Михаила Никитича графу был пожалован чин подполковника, а спустя несколько месяцев, летом 1789 года на свет родился первенец Павла Андреевича, которого родители нарекли Алексеем в честь деда - канцлера при правлении петровской дочери Елизаветы. Своего сына Бестужев увидел только спустя три месяца, когда того уже успели окрестить (распоряжение по имени Павел давал в письме), сам граф в это время участвовал в русско-турецкой войне и находился под Бендерами. Беременность хоть и прошла успешно, но значительно подкосила здоровье Елены Алексеевны - слабые познания Павла в лечебной магии практически ничем не помогли графине.
После недолгого пребывания в Санкт-Петербурге Павел снова отбыл на войну. Следующее возвращение домой произошло в феврале 1891 года, когда начальство над армией перешло от Потёмкина к Репнину. По слухам в кулуарах Павел узнал, что в городе так же находится и Дмитрий Хмелёв, получивший в награду увольнение за проявленный героизм под Журжей. К сожалению, на письма Павла Митя не ответил, заартачившись даже посетить знакомый дом на Невском. Граф не понимал в чём обстоят дела такой стуже в их отношениях, но объясниться не успел - отбыл обратно на войну. Новость о рождении второго сына застала Павла Андреевича в Яссах, при подписании мирного договора. По возвращению мужа домой Елена Алексеевна изменилась в поведении - она стала более открытой, чуткой к мужу и его желаниям. Павел Андреевич сослался на перемену в настроениях жены из-за материнства и был неправ. На время граф задержался в столице, воспитывал сыновей и понемногу колдовал. В один из погожих дней состоялась встреча с Княжниным, вернувшимся в Россию только месяцем ранее. Алексей Михайлович сообщил своему бывшему ученику, что государыня позволила ему вернуться на родину. Павел был значительному тому удивлён и боялся как бы Княжнин не загубил его самого, располагая секретом магического дара Бестужева. Но Алексей Михайлович был предельно честен с Павлом, по большей части сетуя на племянника, «подверженного идеями губительными и очень опасными». В один из дней Княжнин соизволил познакомить бывшего ученика со своим старым другом - магом-старопорядчиком Плещеевым Григорием Фёдоровичем. До сих пор Павел вспоминает Григория Фёдоровича с любовью такой, которая могла бы быть между сыном и отцом. Плещеев был в каком-то роде благостным, очень размеренным мудрым человеком. Это виделось на его светлом лице, читалось в открытом взгляде и слышалось между слов. С первых минут знакомства граф проникся фигурой великого человека, в ответ Григорий Фёдорович был так же откровенен. Их дружба стала началом будущей реконструкции магии.
Три года прошли быстро и без эксцессных моментов. Сыновья росли в беззаботности, Елена Алексеевна поправила здоровье, а Павел продолжал служить в Преображенском полку. Время от времени полковник справлялся о делах премьер-майора Хмелёва, переведённого в Семёновский полк. Однажды вместе с письмом Павлу пришёл памфлет, с чернилами дешёвыми на такой же дешёвой бумаге. С первых строк Павел узнал мысли Хмелёва и был тому очень не рад, потому что за каждое слово там премьер-майора можно было повесить. В какой-то момент Бестужеву самому хотелось залезть на шифоньерку и удавиться, но мыслями граф обращался к семье и это его останавливало. Павел понял, что от задумок Митя перешёл к действиям, сумев подключить к своим идеям многих сослуживцев. Ещё немного, без сомнений, этот памфлет стал бы настоящей пороховой бочкой, к которой Хмелёв подносил огонь. Бестужев тут же связался с Княжниным и Плещеевым, которые узнали о готовящемся мятеже немного ранее. Оказывается в рядах Семёновского полка уже произошёл небольшого масштаба переворот и императрица в курсе событий. Заочно Хмелёв и его соратники были разжалованы к рядовым, а затем приговорены к каторге. Но словить Митю и его отряд смерти не удалось ни в первый месяц, ни во второй. Все до единого сумели запартизаниться в лесах и наносить удары равномерно и неожиданно. Понимая, что Екатерине не достать Дмитрия, Бестужев, Княжнин и Плещеев решили назначить сами себе партикулярное поручение по поимке Хмелёва. Павел хорошо знал друга, понимал как тот ведом на поводу своих чувств и обязательно доведёт своё дело до конца, невзирая на последствия. Параллельно таким страшным событиям Елена Алексеевна сообщила супругу что снова в положении. Граф воспринял новость холодно, отрешённо от домашних дел. Началась погоня за Дмитрием.
Искать пришло долго, упорно. К тому времени нанесённый Хмелёвым и его отрядом вред оценивался в сотни тысяч ущерба золотым грошем. Павел был в отчаянии, дело сводилось до массовых смертоубийств. Это было не похоже на простого в своей философии Митю. Всё закончилось 17 января 1795 года.

Троих участников ликвидации хмелёвского восстания привели к императрице Екатерине сразу с Монастырки. Её Величество хоть и была характерно зла на тот момент, но смотрела на героев снисходительно. Первым к ногам императрицы кинулся Княжнин, из слов которого Павел понял, что у него был некий договор с Екатериной Алексеевной. Разобрав его сбивчивое бормотание, Павел Андреевич осознал что тому было обещано возвращение дворянства и имения, если он сумеет поймать или убить своего племянника. Граф прозрел и пересмотрел события, минувшие несколькими часами ранее. Слишком легко он поддался уговорам Алексея Михайловича... неужели старик осмелился? До Бестужева дошли предсмертные слова Мити о том, что тот его предаст. Становилось совершенно ясно, что Княжнин всё подстроил, а он стал его инструментом. Знал ли об этом Плещеев? По его обескураженному лицу читалось, что нет.

По дороге в Сибирь бывшего графа нагнали с письмом от Её Сиятельства Елены Алексеевны. Тон послания был переполнен эмоциями, где супруга сообщала Павлу Андреевичу обстоятельства её отношений с Дмитрием Хмелёвым. Выдав как на духу, графиня рассказала мужу и о романтический интрижке между ними в период учёбы Павла в Майнце, и об обстоятельствах третьей беременности, когда родился Андрей. Елена уверяла Павла, что младший сын вовсе не его, и «чувствуя предсмертное дыхание своей кончины» она решила во всём признаться. Лишённый всего Павел Андреевич был окончательно разбит и в дороге слёг с душевным недугом. В моменты особого отчаяния Павла вынимали из петли и отбирали холодное оружие, которым он пытался себя заколоть. Вскоре пришло сообщение о смерти Елены Алексеевны, которая разродившись дочкой быстро угасла от родильной горячки. Из того же письма Павел узнал, что дочь назвали Софьей. Все трое детей перешли на воспитание к Анне Михайловне Прозоровской, дочери Михаила Никитича Волконского. Павел с унынием в сердце думал о детях, справлялся о их здоровье и успехах. Со страхом бывший граф ждал новостей о том, что у его детей обнаружатся способности и их всех сошлют на периферию в какую-то глубинку. Но этого не случилось.
За время каторжных работ Павел Андреевич осунулся, оброс кустистой бородой и стал характером нервным и злобным. Подбадривал Павла только Плещеев, который сам здоровьем был неладен, отчего постоянно повторял, что встретит свой конец тут, на рудниках. Но ни один из тройки магов-старопорядчиков не помер от тяжёлой работы - спустя год пришло сообщение о кончине императрицы и помазании на престол её сына, Павла Петровича. Со дня на день Бестужев и Плещеев стали ждать новости о помиловании. Случилось это весной 1797 года, тем же летом Павел Андреевич вернулся в Санкт-Петербург где встретился с детьми (за время каторги Павел смирился с новостью о настоящем отце Андрея и решил никогда более не поднимать эту тему, считая его своим сыном). Ещё около года решался его вопрос с восстановлением дворянства и чина полковника. Павла Петровича Бестужев и Плещеев нашли очень приятным человеком и государем открытых взглядов. Император был безмерно счастлив своей коронацией, которая стала поворотом к прошлым порядкам - Павел начал ломать все изменения своей матери, возвращаясь к тому, что было при Елизавете Петровне и его отце Петре Фёдоровиче. Изменения коснулись и магии, восстановление которой было поручено вчерашним каторжникам. Понемногу маги начали открываться миру, со ссылок вернулось множество старопорядчиков. Впрочем, настроение графа Бестужева хоть и было в умиротворении, но он мучился кошмарами, где еженощно видел Хмелёва. Тот всё пытался достать друга и утащить с собой. Вскоре Павел узнал о том, что Княжнина нашли в петле - не выдержал тяготы совести и повесился. Только после этого граф успокоился и перестал видеть страшные сны.
После долгой выстраданной черной полосы наступило просветление. На одном из балов его внимание привлекла молодая девица столь высокого роста, что её тёмные прядки виднелись выше всех танцующих пар. Высокий лоб, тонкие губы, растянутые в улыбке, светлая чистая кожа и ясный взгляд озерных глаз. Она выглядела столь живой, что ни одна кисть мира не смогла бы это передать в портрете. Павел смотрел на неё завороженно и впервые в жизни чувствовал настоящую любовь. О том, кто она Павел Андреевич узнал у знакомых - девица оказалась дочерью княгини Белозерской, по отчиму названная Марией Александровной. Счастье было и в том, что Мария Александровна была не замужем, в обещаниях не состояла и в связях порочащих репутацию замечена не была. Граф окрылился. Свой первый вальс с Марией Павел помнил спустя годы до мельчайших деталей - она была одета в платье из тончайшего французского муслина, много улыбалась графу и всё пыталась как-то подшутить над ним. Павел Андреевич отвечал ей смущенными полуулыбками, выдерживая необходимую дистанцию. Не прошло и месяца, как граф наведался в дом Белозерских.

Свадьба состоялась в марте 1798 года, спустя два месяца графиня понесла. О радостном событии Павел Андреевич узнал уже на службе, куда вернулся в звании генерал-майора. Решение об этом далось Павлу нелегко, но желание заниматься статскими делами было столь ничтожным, что граф искал любые поводы избавить себя от этого. Реконструкцией магии в полной мере занялся Григорий Фёдорович, а Павлу Андреевичу было поручено командование восстановленным магическим корпусом. В декабре 1798 года пришло письмо, сообщающее о рождении сына Фёдора. К тому времени уже узнав все обстоятельства магического дара Марии Александровны, Павел Андреевич за её здоровье не волновался. Новым испытанием для генерал-майора стал Швейцарский поход в 1799 году и участие в войне Второй коалиции. За проявленную храбрость и решительные действия Павел получил орден Андрея Первозванного. В Санкт-Петербург граф вернулся только после сообщения об убийстве императора. Вместе с Плещеевым Павел Андреевич пытался изменить ход событий, но магия времени всё ещё оставалась малодоступной и у старопорядчиков ничего не вышло. Маги с ужасом ожидали возвращение екатерининских репрессий, но несмотря на любовь к своей бабке, Александр I внезапно проявил себя большим поклонником магии. С момента начала его правления дела с реконструкцией пошли бодрее.
В начале девятнадцатого века внезапно проявились способности у Алексея, о чём Мария сообщила Павлу в письме. Спустя два года в 1802 году у графа и графини родилась дочь Анна. Бестужевы-Рюмины слыли в обществе такой семьёй, которой покровительствует сам император. В это же время Павел Андреевич начал общаться со своим сводным братом Петром Христиановичем, сыном Анны Петровны от второго брака. В 1805 году генерал-майор принимал участие в битве под Аустерлицем, в ходе которой русские понесли огромные потери. Благодаря синклазному разрушению Павлу Андреевичу удалось обеспечить выход левого крыла с минимальными потерями. За это графу был жалован чин генерал-лейтенанта и орден первой степени Петра Покровителя. В 1806 году Павел Андреевич получил письмо от Плещеева, который сообщал, что сильно болеет и спрашивается о том, чтобы граф ненадолго прибыл в столицу. По прибытию в Санкт-Петербург Павел Андреевич был вызван к императору, где Его Величество соизволил освободить генерал-лейтенанта от командных должностей и назначить заместителем министра магических дел, то есть Плещеева. Так рьяно бежавший от статских дел, Павел Андреевич нашёл эту новость с облечением, так как последнее время очень тосковал по семье и чувствовал себя уставшим.
Григорий Фёдорович прожил ещё два года и летом 1808 года скончался по естественным причинам. Плещееву было 83 года. По высочайшей воле новым министром магических дел был назначен Павел Андреевич, готовившийся к этому последние пару лет. Не смотря на глубокое уважение к своему наставнику, граф принялся изменять структуру управления в министерстве, начав с череды служебных штрафов и увольнений. Вскоре работа министерства стала эффективнее. К 1812 году закончилась массовая реконструкция магических наук, наладилась работа в учебных заведениях, а Единый подушный реестр магов расширился до 121 тысячи магов. Когда на государственном совете начали поговаривать о настроениях Наполеона, Павел Андреевич задумался о возможном возвращении к командной должности. Своей мыслью он поделился с графиней, которая нашла подобное опасным решением. Мария Александровна просила мужа уволиться и получить статский чин, но Павел Андреевич её осадил. С гордостью граф так же отметил успехи старших сыновей, которые к тому времени поступили на службу: Алексей в чине штабс-капитана, а Андрей - поручика Павлоградского гусарского полка.
Павел Андреевич уже немолод. За свою жизнь он видел смерть, боль, счастье и любовь. Но вслед за этим стоит запятая, после которой произойдет ещё немало событий.

» ОБРАЗОВАНИЕ / НАВЫКИ
Получил хорошее домашнее образование. Обучен грамоте, арифметике, истории, географии, немецкому и польскому языках. Изучал французский, он особо не преуспел. В Майнцском университете изучал философию. Имеет хорошие познания в литературе, отмечается неплохой вкус, зачитывается Карамзиным.
За время службы обучился военным наукам, в частности артиллерии, инженерному делу, организации и управлении войском, истории военного искусства, тактике и стратегии.

» ДОПОЛНИТЕЛЬНО
Кавалер ордена Святого Георгия третьей степени.
Кавалер ордена Святого апостола Андрея Первозванного.
Кавалер ордена Петра Покровителя первой степени.
Во владении имение на Невской набережной, село Образцово, Комяги и Каменный Нос.
Курит трубку, позволяет себе выпивать, но в меру.

» ПЛАНЫ НА ИГРУ
Воевать и колдовать.

» СВЯЗЬ